День за днем проходили в оставленной комнате. Вкось
от окна развевались прозрачные тени платана -
от стола до постели. Развернуты спинами врозь
запыленные стулья. И белое горло стакана
зацвело тишиной. Заплывая сюда из-за стен,
как в аквариум, звуки пестрили пространство
синевой, желтизной, терракотовой зыбью, взамен
получая пристанище после гортаней и странствий.
День за днем, исчезая и снова светая к утру,
бесполезная комната полнилась робким терпеньем.
И предметы и книги, дичая, отвыкли от рук,
обретая невинность, забыв о своем назаначеньи.
Но однажды окажется - время короче руки.
Даль ухода чьего-то коричневой двери короче,
и безлунные страны идущего ссыпят с игральной доски
среди прочих.
отсюда
от окна развевались прозрачные тени платана -
от стола до постели. Развернуты спинами врозь
запыленные стулья. И белое горло стакана
зацвело тишиной. Заплывая сюда из-за стен,
как в аквариум, звуки пестрили пространство
синевой, желтизной, терракотовой зыбью, взамен
получая пристанище после гортаней и странствий.
День за днем, исчезая и снова светая к утру,
бесполезная комната полнилась робким терпеньем.
И предметы и книги, дичая, отвыкли от рук,
обретая невинность, забыв о своем назаначеньи.
Но однажды окажется - время короче руки.
Даль ухода чьего-то коричневой двери короче,
и безлунные страны идущего ссыпят с игральной доски
среди прочих.
отсюда